Счастье непросто построить

Он любит гулять по городу, всматриваться в окна домов и радоваться жизни. А ещё он любит бродить по лесу, слушать шепот листвы и петь хорошие песни. Он многое умеет и теперь о жизни знает почти все. Он родил сына и дочь. Посадил много деревьев и построил город. Наверное, если бы исполнилась мечта детства, из него вышел бы отличный председатель колхоза! Но он выбрал стройку и стал талантливым каменщиком, а потом и талантливым бригадиром. Призвание? Да. Оно оказалось счастливой звездой его жизни. Когда-то он был молод — под стать городу. А нынче ему уже за 80. Мончегорск тоже празднует свой восьмидесятилетний юбилей. И они оба — город и человек — могут гордиться друг другом и быть спокойными за то, что успели сделать за эти годы.

 — В ноябре полвека будет, как я на севере. В погонах пехотинца прислали меня дослуживать армию в авиагородок под Мончегорском. Три года служил здесь начальником радиостанции, — вспоминает Василий Федорович Гаврилович и улыбается открытой, широкой улыбкой. — А было мне тогда 20 лет.

За плечами — школа, в которую пришел он после войны переростком, с 14 лет — работа в колхозе и мечта учиться дальше — в сельскохозяйственной академии, как двоюродные братья по отцу. Послевоенная Белоруссия – это одинокие печные трубы в выжженных селах.  От родной деревни Хорошки в 72 двора осталось только название, да память об отце, который до войны работал конюхом. Все фотографии сгорели, так что Вася даже лица тяти не помнит. Помнит только, как встречал его из райцентра с маслозавода:

 — За околицей росла толстая верба-ствол коленом. Я туда забирался и смотрел за речку, когда тятька покажется. Он обычно слезал с лошади, сажал меня в седло и мы вместе возвращались в Хорошки. — Мой собеседник замолкает, а через минуту, словно смахивая печаль с души, продолжает:

 — На фронте погиб. Я даже лица не помню, только силуэт его…

Сиротами враз осталось пятеро Гавриловичей — две сестры и три брата. Жили по соседям, пока не вернулся с фронта весь израненный отцов брат Кузьма. Поставили его председателем колхоза. Он помог племянникам небольшой домик купить, старших — взял на работу. Васе говорил:

 — Хочешь быть председателем?

 — Хочу! — хлопец восхищенно, с уважением смотрел на дядьку.

 — Учись! Отвезу тебя в Горки, в сельхозакадемию.

Поучиться не довелось. После окончания 10-летки попал на целину. Тогда впервые в СССР был объявлен летний набор в армию. И через несколько дней после выпускного вечера призывников уже встречала степь с пшеничными полями до горизонта и армадами сусликов. Горячей была первая страда в Кокчетавской области.

 — Работали от зари до зари, хлеб возили сутками, солдаты демобилизовались прямо с поля, а им на смену приезжали следующие… 30 тысяч гектаров земли на 50 солдат!

Рядовой Гаврилович страдную для страны пору в армии выдюжил. И это было, пожалуй, одним из самых серьезных испытаний на всю жизнь. На выносливость, целеустремленность, чувство долга и волю к победе. Это и помогало ему, потом стать профессионалом высокого класса во всем, за что бы ни брался. Стремление к учёбе было столь велико, что брался он за всё. В воинской части под Мончегорском сержант Гаврилович стал первоклассным радистом. Затем, уже работая в тресте «Кольстрой», с азов осваивая профессию строителя, за каких-то 6 лет стал каменщиком шестого разряда. А потом четверть века учил других, работая бригадиром. Предлагали ему стать и мастером, и прорабом, и начальник бы из него получился стоящий… Отказывался, потому что незавидную участь руководителей видел (ощущал кожей), а с его принципиальным характером потерять любимую работу можно было в то время в два счёта. Этого он допустить не мог: стройку любил до самозабвения. Да, сегодня ты ломаешь голову над чертежами, ругаешься со смежниками, обучаешь новичков, а завтра… Сдаешь красавец — дом под ключ. Или цех. Или животноводческий комплекс. Сердце радуется! Вот он – результат.

Первым объектом был дом №1 по улице Гагарина, а потом – дома по центральному проспекту Жданова, корпуса больницы, здания администрации, гостиницы, Дворца культуры, цеха Североникеля, сельхозобъекты по всей области.

Это сегодня он кавалер ордена Славы третьей степени, заслуженный строитель РСФСР, Почетный гражданин Мончегорска, верный своему призванию свидетель и участник строительства города металлургов, потому что в созидании его есть и большая доля труда бригады — каменщиков Гавриловича. Он, как никто другой знает, какие опасности таит эта профессия (были в его жизни и полёт с обледенелой крыши — хорошо, в сугроб, и падение с незакрепленной до конца стеновой перегородкой — благо, она приземлилась раньше его), как трудно работать с людьми, бороться с выпивохами, какое терпение надо иметь наставнику, чтобы научить новичка не просто работать, а любить свою работу, понимать её значение.

Со своей хозрасчетной бригадой, которая первой в управлении «Жилстрой» треста «Кольстрой» стала работать по методу Николая Злобина и Владислава Серикова и пять лет подряд держала первое место в соцсоревновании среди строителей Минтяжстроя СССР, Гаврилович объездил весь Кольский полуостров. Его объекты самого разного назначения есть в Мурманске, Пушном, Оленегорске, Кандалакше, Ревде. Его ученики прошли замечательную профессиональную и жизненную школу в бригаде. Многие, кто с ним работал, до сих пор помнят удивительный микроклимат этого прославленного и гремевшего в 80-е годы комсомольско-молодежного коллектива. Азарт, юмор, взаимопомощь, а к моменту сдачи объекта и бешеный темп (бригаду его постоянно бросали «на прорыв») при отличном качестве каменной кладки! Помнят и новичков в отделе кадров, которые, еще не видя бригадира и не зная, как тяжело ворочать кирпичи и управляться с цементом, просились:

 — Хочу в бригаду Гавриловича!

Фамилия каменщика-самоучки (ни ФЗУ, ни ПТУ не кончал) стала в Мурманской области нарицательной. Его лично знали и первый секретарь обкома Птицын и директор «Североникеля» Ермаков-старший. Каменщик Гаврилович до всего дошёл сам: прекрасно «читал чертежи», побеждал на конкурсах профмастерства, был незаменимым наставником молодежи.

Стремительный, поджарый, с обветренным от непогоды лицом, с внимательным, проникающим в душу взглядом и несгибаемым чувством собственного достоинства, он был запросто вхож в любые кабинеты. И ему не могли отказать. Не смели! Его видавший виды «Жигуленок» за смену наматывал по стройплощадкам города десятки километров, благодаря чему он успевал везде.

 — Кто помог Вам выбрать такую профессию? — спросила я у него однажды.

Он засмеялся:

 — Женщина! Была в нашем тресте Мария. Фамилию, к сожалению, не помню, — рассказчик словно окунулся в юность, и в глазах запрыгали веселые, озорные искорки. — Она знала, что предлагали мне много специальностей: шофер, электрик, компрессорщик. Я всё умел. Поскольку в армии радистом был, а в городе только организовывалась телевизионная служба, строилась телевышка, меня и в связь приглашали. А Мария сказала, что ей профессия каменщика нравится: всегда на свежем воздухе, в движении, с людьми. А, главное, плоды труда сразу видны! Поверил. Пошел учеником в бригаду Некипелова. Поставили меня к знаменитой тогда каменщице Вере Тишутиной. А она меня до настоящей работы не допускала, а использовала по мелочам — то кирпич подчисти, то поднеси. Через месяц я пришел к бригадиру и сказал: «Я хочу работать!» Осерчал он, очень самолюбивый был. Мы даже поссорились. Потом поставили меня в пару с Васей Дресвянкиным, хороший был вологодский мужичок. Пришли на подстанцию, он спрашивает:

 — Отвесом можешь пользоваться?

 — Могу! Всю армию с ним работал.

 — Ну, становись на угол и начинай! А я проверю.

 — Вот так с углов с начал знакомство с профессией, а это оказалось — самое сложное. Остальное — семечки.

…Через 2 месяца новоиспеченный каменщик получил 2-й разряд. Работал легко, сноровисто. Любая непогода не мешала. И полярным днем (раньше и в три смены работали), и в полярную ночь с лампой-солнцем строил он город и комбинат. На каждый следующий разряд сдавал легко. Через 6 лет поставили бригадиром, и четверть века он управлял людьми, а всего стройке отдал 31 год.

 — И ни разу не пожалел! Если бы все повторилось, снова бы на стройку пошел… Позвал бы кто, сколько бы молодежи обучил, — и мы вместе с Василием Федоровичем погоревали, что исчезло наставничество, утрачена связь поколений, никому не нужен опыт ветеранов.

 — Вы сейчас о чём-нибудь жалеете? — задаю я, на мой взгляд, риторический вопрос.

 Гаврилович  ненадолго задумывается:

 — Да. А, может, я чего-то не понимаю? Когда-то я построил целый посёлок под Мончегорском — Верхний Нюд. Там есть всё — благоустроенные многоэтажные дома, Дом культуры, магазин, коровники. Вокруг — санаторная зона (это в 20 минутах езды от города): поля, родник, грибной и ягодный лес. Посёлок не так давно выселили в город как неперспективный. А в нём можно было дом отдыха открыть или пансионат для престарелых, да мало ли как при разумном подходе можно было его использовать. Сейчас даже говорить об этом больно. И очень обидно, что распался орденоносный трест «Кольстрой» — старейшая строительная организация на Кольском полуострове. Не сохранили даже ядра специалистов, а ведь это скоро придется возрождать — проблемы в стране с жильём, как видите, не шуточные.

Он замолчал, а я вспомнила время, когда тесно была связана с его бригадой. В 80-е годы расширение мощностей комбината «Североникель» страна объявила Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. Бригада разрасталась на глазах от 60 до 120 человек, причем, половина были женщины. Безотказны, трудолюбивы, не пьют — такой был козырь у руководителя, когда оформляли на работу очередной «слабый пол». Работа каменщика оказывалась для них, не так сложна, благо, что бригадир уважал девчонок, на высоту не ставил и считал, что воспитанию культуры мужчин они очень способствуют, да и в чисто человеческих качествах более щедры. На стройке, уже, будучи вдовцом с двумя детьми, встретил и судьбу свою — Галину, с которой в мире и согласии прожили они 25 лет. Сейчас уже и дети к пенсии готовятся, и внуки взрослые, и проблем особых нет. На мою просьбу назвать три самых счастливых дня Гаврилович улыбнулся:- У меня все дни счастливые. Я людей уважаю. Жену и детей люблю. Не пью (зарок дал, когда первая жена умерла). Песни белорусские, русские, украинские с друзьями пою. На серебряную свадьбу вот хлопцы из бригады нам телевизор подарили. Все хорошо — и на душе спокойно. Ведь как говорят, когда ты с людьми по-человечески, и они к тебе с любовью.

…Мне кажется, что я знаю Василия Федоровича всю жизнь. С ним легко работать и весело отдыхать. Его задор и неутомимый характер вселяют надежду, что все в нашей стране будет хорошо. Трудная жизненная дорога — от той вербы за околицей в Хорошках до синих гор на Кольском полуострове, позади. Выйдя на пенсию, он пытался уехать с севера и даже 10 лет прожил в Карелии, только защемило сердце, и его вновь позвала дорога. В родной город, где остались друзья, Храм и дома, построенные его руками. Много домов, за окнами которых люди должны жить счастливо…